Биография. Штабс-капитан и.с. лашкевич - Самое интересное в блогах Кто как и за что убил кирпичникова

Вернемся на какое-то время из июля 1917-го в февраль того же года.
Один из главных и практически забытых героев Февральской революции – старший фельдфебель учебной команды Волынского полка Тимофей Иванович Кирпичников.

26 февраля учебная команда Волынского полка боролась с беспорядками в столице, т.е., по другому говоря, стреляла по демонстрантам и зевакам. В ночь на 27 февраля по инициативе Кирпичникова солдаты твердо решили на следующий день не стрелять по безоружным людям. Наутро учебная команда за час до законного подъема была поднята, приведена в порядок, накормлена и т.д. и подготовлена своими унтер-офицерами во главе с Кирпичниковым к дальнейшим действиям. Перед строем Кирпичников сотоварищи твердо заявили штабс-капитану Лашкевичу о своем нежелании участвовать в расстреле безоружных людей. Лашкевич пытался возражать, затем бежал и был убит на казарменном дворе. После этого учебная команда, ведомая Кирпичниковым, преодолевая сопротивление часовых и офицеров где уговорами, а где и силой, подняла сначала запасной батальон своего Волынского полка, а затем – и другие полки – Преображенский и Литовский. Масса вооруженных солдат направилась к Выборгскому району, ставшему в последние дни главным очагом беспорядков. Оттуда массы людей, опрокинув роту Московского полка, запиравшего Литейным пулеметами, хлынула в центральную часть города. По дороге был взят арсенал, где за короткое время было разобрано несколько тысяч винтовок.
После этого ситуация в Петрограде круто переменилась, и вполне можно сказать, что именно выступление Кирпичникова в целом обеспечило переход «беспорядков» в катастрофические для власти фазу и итоговую победу Февральской революции.

Разумеется, ничего случайного, как-то может кому-то показаться, в выступлении солдат Волынского полка не было. Нужно вспомнить богатую с начала 20 века традицию военных бунтов в Российском империи. Да и с начала февральских событий это был не первый случай отказа солдат стрелять в народ. Накануне, 26-го, рота Павловского батальона, узнав о стрельбе в городе, самовольно идет "снимать" учебную команду своего полка с поста и по дороге вступает в перестрелку с полицейской конной стражей, после чего небольшая часть павловцев с оружием уходит в рабочие районы города, бОльшая же часть окружена, обезоружена и отведена в казарму. А ранее 24 февраля солдаты запасного батальона Литовского полка, захватив винтовки, самовольно покинули казармы о собрались на Марсовом поле, желая присоединиться к рабочим. Здесь только полковой священник убедил солдат вернуться в казарму, и ситуацию замяли, чтобы наказанием не предавать дело огласке. Так что у Кирпичникова не было ни одного сообщника в других полках, но были тысячи единомышленников, которые думали так же, как он.

Рассказ Кирпичникова о событиях 27 февраля был опубликован В.Бурцевым еще в 1917 году. Вот некоторые отрывки из него:

Утром 24-го февраля
«Публика окружила нас сзади, идущие на нас кричат: «Солдатики, не стреляйте». Я сказал: «Не бойтесь, стрелять не будем». Толпа с красными флагами приблизилась к нам. Я в это время, что называется, обалдел. Думаю – «стрелять – погиб, не стрелять – погиб». Офицер стоял рядом. Я подхожу к нему и говорю: «Они идут, хлеба просят, пройдут и разойдутся». Он взглянул на меня, улыбнулся и ничего не сказал.
Толпа прошла – обогнула нас по обеим сторонам и остановилась около памятника Александру III. Проходя кричат – «Ура, молодцы солдатики». Там говорили ораторы, что говорили, не слышно было.
Около 5 часов дня толпа в несколько тысяч человек устроила митинг у памятника.
Разгонять эту толпу явился со Старого Невского пристав Крылов с отрядом донских казаков. Увидев красный флаг, он ворвался в толпу, и схватив флаг, повернул назад, но тут же упал, сбитый ударом в спину, а затем был убит. Полицейский чин, сообщивший об этом, добавил, что Крылов убит казаками.
Вечером 25-го февраля
«Собрались взводные, фельдфебель Лукин и я. Я говорю: Завтра пойдет Лашкевич. Вы будете стрелять? Предлагаю: давайте лучше не стрелять? Он упирается: «Нас, говорит, повесят». Стал говорить, что будто зашиб рану и завтра пойдет в лазарет. Утром действительно ушел в лазарет.
Утром 26-го
«Я в толпе отстал, пошел за дозором. Подхожу и говорю: «Настает гроза. Целая беда - что будем делать?» Солдаты говорят: «Действительно беда – так и так погибать будем». Я сказал: «Помните, если заставят стрелять – стреляйте вверх. Не исполнить приказа нельзя – можно погибнуть. А Бог бы дал вернуться сегодня вечером в казармы, там решим свою участь».
Лучшим исполнителем приказов Лашкевича оказался старший в роте прапорщик Воронцов-Вельяминов.
«Воронцов приказал горнисту играть 3 сигнала. Люди, очевидно, сигнала не понимали – стояли на месте – то же самое когда-то происходило и 9 января 1905 года: гражданская публика е понимала военных сигналов, и последующая стрельба оказывалась для нее полной неожиданностью»
«Я стоял шагах в 50 сзади. Командует – «прямо по толпе пальба – шеренгою. Шеренга 1, 2, 3, 4, 5 - пли».
Раздается залп. С верхнего этажа дома посыпалась глина. Толпа разбежалась – убитых ни одного человека. Он сказал: «Цельтесь в ноги, в бегущую толпу». 2-й залп, рикошета не видно. Ни убитых, ни раненых. Говорит: «Вы стрелять не умеете». Зачем волнуетесь, стреляйте спокойно». Я говорю солдатам: «Верно, верно, ребята. Вы, ребята, волнуетесь. Вы лучше стреляйте».
Толпа вся не разбежалась, одни прижались к парадным, другие – к воротам. Издали видны черные костюмы. Один старичок показался с правой части Гончарной. Он приказывает ефрейтору Слескаухову. «Стреляй в этого». Тот дал три выстрела и 3-м сшиб фонарь. Старик скрылся во дворе. Тогда Воронцов схватил у Слескаухова винтовку и стал стрелять по жавшимся у дверей.
Ранил женщину. Барышня села и плачет, держится выше колена. Неизвестный генерал подходит к офицеру и говорит: «Нужно ей оказать помощь». Подошел, расспросил и вызвал 2 солдат, которые ее увезли на автомобиле в городскую больницу.
Тогда Воронцов сел на тумбочку и стал стрелять по черным костюмам. Стрелял метко. После выстрела упал человек. Убил он 3 человек, ранил женщину и мужчину, который тут же ползал по панели.
Этого Воронцову показалось мало – он стал стрелять по проезду, где жалась публика.
…
Я пошел искать взводных командиров – Маркова и Козлова. Говорю им: «Что делается. Стыд и грех!» Они молчат. Мы решили с Козловым и Марковым, когда вернемся в казармы, обдумаем, что делать.
Послал узнать во 2-ю роту, стреляли ли там? Там не стреляли. Пробыли до 12 ч. ночи.
Нам на смену пришел гвардейский батальон… Лашкевич говорить: «Действовали плохо, нет самостоятельности. Вы проходили только теорию стрельбы. Теперь прошли некоторую практику. То же самое делается на войне. Главное – самостоятельность и настойчивость. Все-таки – спасибо. Повзводно в казармы. Повзводно разошлись.
…
Я приказал, чтобы ложились немедленно. Сел на свою койку и попросил к себе младшего унтер-офицера Михаила Маркова. Спросил его согласен ли он завтра не идти. Он говорит: «Согласен». Я приказал ему собрать всех взводных командиров. … Взводные командиры сошлись. … Я заявляю: «Победить или умереть. Думаю, умереть с честью лучше. Отцы, матери, сестры, братья, невесты просят хлеба. Мы их будем бить? Вы видели кровь, которая лилась по улицам? Я предлагаю завтра не идти. Я лично – не хочу»
Взводные заявили: «Мы от тебя не отстанем. Делай, что задумал».
Дежурного попросил созвать всех отделенных. Те явились полураздетые. «Вы, близкие помощники. Мы, взводные командиры, решили не идти завтра стрелять». Те заявили единогласно: «Согласны, только твою команду и будем исполнять»…
Решили все: вставать завтра не в 6 часов, а в 5. …

Интересно, что С.Ольденбург в своей апологии Николая II «Царствование Николая II» - пишет «унтер-офицер Кирпичников (сын профессора, студент, призванный в армию в 1915г.) ночью собрал солдат…» . Однако, Кирпичников не был сыном профессора, не был ни евреем, ни даже интеллигентом. Он родился в 1892 г. в крестьянской семье в Саранском уезде Пензенской губернии. Учился в народной школе, ни в каких партиях не состоял, к 1917 г. был уже бывалым фронтовиком, получил ранение, после которого и оказался в Петрограде. Получается, что Кирпичникову было в 1917 г. 25 лет, как, кстати, и Лашкевичу.

О Кирпичникове пишет и Солженицын в своем «Красном колесе», представляя его этаким дурачком, не понимающим, что он делает.

6 апреля 1917 г. случился еще один интересный и показательный эпизод русской революции – генерал Л. Корнилов произвел в подпрапорщики и наградил Георгиевским крестом унтер-офицера Л.-Гв. Волынского полка Т.Кирпичникова. Вскоре вышел очередной номер журнала «Нива», украшенный портретом Кирпичникова под следующей надписью: «Георгиевский кавалер за гражданские заслуги. Старший унтер-офицер Волынского полка Тимофей Иванович Кирпичников, первый поднявший знамя восстания среди солдат, награжденный ген. Корниловым георгиевским крестом и ныне возведенный в подпрапорщики» .

Октябрьской революции Кирпичников не принял, более того, поучаствовал в вооруженном восстании юнкеров против большевиков. В ноябре 1917 г. Кирпичников бежал из Петрограда на Дон.
Конец жизненного пути Кирпичникова описал один из соратников Деникина генерал Е.Достовалов, описал со слов генерала Кутепова, который был активным участником событий февраля 1917 г., только с другой, правительственной стороны:

"…Однажды, - рассказывал Кутепов, - ко мне в штаб явился молодой офицер, который весьма развязно сообщил мне, что приехал в Добровольческую армию сражаться с большевиками "за свободу народа", которую большевики попирают. Я спросил его, где он был до сих пор и что делал, офицер рассказал мне, что был одним из первых "борцов за свободу народа" и что в Петрограде он принимал деятельное участие в революции, выступив одним из первых против старого режима. Когда офицер хотел уйти, я приказал ему остаться и, вызвав дежурного офицера, послал за нарядом. Молодой офицер заволновался, побледнел и стал спрашивать, почему я его задерживаю. Сейчас увидите, сказал я и, когда наряд пришел, приказал немедленно расстрелять этого "борца за свободу".

P.S. Еще один интересный момент. Если в известной сталинской "Истории Гражданской войны..." 1936-го года Кирпичников еще упоминается, ему и восстанию волынцев посвящено в 1-м томе "Истории" даже несколько страниц и присутствует его портрет (см. выше), то в учебниках истории в 1980-е гг. Кирпичников никоим образом вообще не упоминается.

Гарнизона.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

✪ Николай Смирнов про бой на реке Уле

✪ Разведопрос: Клим Жуков про Ледовое побоище

✪ Разведопрос: Клим Жуков про монгольское нашествие на Русь, часть первая

Биография

Достигнув призывного возраста ещё до начала Первой мировой войны , оказался в действующей армии. Воевал на австрийском фронте, был ранен в руку, после госпиталя оказался в запасных частях в Петрограде .

Февраль 1917 года

После возвращения в казармы, уже за полночь, Лашкевич приказал Кирпичникову поднять команду в 6 часов утра, заявив, что снова выведет её на Знаменскую площадь. Однако ночью Кирпичников, по его словам, сговорился с командирами взводов отказаться выходить на подавление волнений. Было решено построить команду в 5 часов утра, то есть за час до обычного подъёма, распропагандировать солдат и организовать выступление команды против Лашкевича. Командиры пообещали не исполнять ничьих команд, кроме команд Кирпичникова. Наутро Кирпичников построил команду и обратился к ней с речью, в которой призвал не стрелять в рабочих и в знак протеста не отвечать на приветствие командира. Солдаты легко согласились. Когда Лашкевич зашёл в помещение и произнёс обычное приветствие: «Здорово, братцы!», команда вместо уставного «Здравия желаем, ваше благородие!» ответила просто «Ура!». Лашкевич с угрозой спросил: «Что это значит?», на что ему ответили: «„Ура“ - это сигнал к неподчинению вашим приказаниям!». Солдаты подняли шум и стали кричать Лашкевичу: «Уходи, пока цел!» Лашкевич выскочил из казармы и был застрелен, причём по одной из версий Лашкевича застрелил сам Кирпичников .

Восставшая учебная команда с оружием в руках двинулась к резервному батальону своего полка и увлекла его за собой. Потом Тимофей Кирпичников повёл солдат дальше - поднимать соседние полки. К ним присоединились другие части Волынского полка, запасной батальон Преображенского полка, запасной саперный батальон Саперного полка, 6-й запасной Саперный батальон . Восстание нарастало лавинообразно, в течение нескольких часов большая часть Петроградского гарнизона оказалась на стороне восставших.

Приказом по Петроградскому военному округу № 120 от 1 апреля 1917 г. командующий округом генерал Корнилов наградил старшего унтер-офицера Тимофея Кирпичникова Георгиевским крестом 4-й степени «за то, что 27 февраля, став во главе учебной команды батальона, первым начал борьбу за свободу народа и создание Нового Строя, и несмотря на ружейный и пулемётный огонь в районе казарм 6-го запасного Сапёрного батальона и Литейного моста, примером личной храбрости увлёк за собой солдат своего батальона и захватил пулемёты у полиции» .

Апрель - ноябрь 1917 года

В апреле 1917 года во время бурных выступлений против Временного правительства организовал солдатскую демонстрацию в его поддержку. Это привело к падению авторитета Кирпичникова, быстро сошедшего с политической арены.

25 октября 1917 года, во время антибольшевистского похода генерала Петра Краснова на Петроград Кирпичников попытался вновь поднять бунт среди солдат гарнизона, теперь уже против новой власти. Однако восстание юнкерских училищ не вызвало откликов среди солдат - план сорвался.

В ноябре Кирпичников смог сбежать из столицы на Дон , где попытался примкнуть к формируемой генералами

Весьма солидный и уважаемый историк В.Ж. Цветков. Что и неожиданно и приятно. Вот это самое явление и подтолкнуло меня попытаться немножечко разобрать один из эпизодов - причем знаковых эпизодов событий февраля 1917 года. Благо и годовщина Февральской революции уже на подходе.
Этим самым событием является с одной стороны - восстание в Волынском полку 27 февраля 1917 года, сопровождавшееся убийством штабс-капитана Лашкевича и явившееся переломным эпизодом во всей революции. Другой стороной этого события, является последовавшее за тем награждение унтер-офицера Кирпичникова генерал-лейтенантом Корниловым - командующим Петроградским ВО. Т.е. суть проблемы заключается в попытке разобраться в том, что же произошло в Волынском полку и какова при этом объективная роль Кирпичникова, как и в том, за что же награждал Кирпичникова Корнилов.

Итак - вот что пишет по этому поводу вполне официозный советский историк Л.М. Спирин (Россия 1917 год - М.: Политиздат, 1987)
"Первой на сторону восставших перешла учебная команда Волынского полка, которая еще вчера стреляла в демонстрантов на Знаменской площади. Прибывший рано утром во вторую роту командир команды капитан Лашевич, чтобы снова вести солдат на расстрел рабочих, был убит Тимофеем Кирпичниковым. После этого солдаты вышли на улицу и присоединили к себе солдат Преображенского и Литовского полков."

А вот как комментирует всю эту историю уже упоминавшийся В.Ж. Цветков:
"История с награждением Т.И. Кирпичникова стала еще одним мифом в биографии Корнилова, относящейся к 1917-му году. Считается, что генерал наградил его за организацию бунта и за убийство офицера, начальника учебной команды ЛГв Волынского полка капитана Лашкевича. Факты свидетельствуют иное. Приказом по округу № 120 от 1 апреля 1917 г.
Корнилов наградил Георгиевским крестом 4-й степени старшего унтер-офицера Тимофея Кирпичникова «за то, что 27 февраля, став во главе учебной команды батальона, первым начал борьбу за свободу народа и создание Нового Строя, и несмотря на ружейный и пулеметный огонь в районе казарм 6-го запасного Саперного батальона и Литейного моста, примером личной храбрости увлек за собой солдат своего батальона и захватил пулеметы у полиции».
Конечно, формально можно утверждать, что Кирпичников получил награду не за подвиги на фронте, а за противодействие полиции, исполнявшей свой долг. Но ситуация с «полицейскими пулеметами» не все ясно. Следствие так и не обнаружило «следов» полиции, «стрелявшей в народ» на Литейном проспекте. В течение марта-апреля 1917 г. в газетах публиковались объявления - призывы к гражданам, с просьбой давать свидетельские показания о пулеметчиках на крышах домов. Более того.
Следствием, которое вела Чрезвычайная Следственная Комиссия по расследованию злоупотреблений бывших министров, Главноуправляющих и других высших должностных лиц, было установлено, что стрелявшие «в народ» пулеметы, по номерам, не числились в структурах МВД. Полиции, действительно, не нашли, зато по свидетельству генерала от инфантерии А.П. Кутепова, командовавшего 27 февраля сводно-гвардейским отрядом на Литейном проспекте его солдаты обнаружили сидевших за пулеметами «рабочих орудийного артиллерийского завода и Выборгского района» и еще «двух человек плохо говоривших по-русски, которые при опросе показали, что они будто бы финны». «Никаких пулеметов, - вспоминал Кутепов, - обслуживаемых полицией на крышах домов, и самой полиции в назначенном мне районе я не видел…». Получается, что Кирпичников и его учебная команда действовали против революционеров, за что унтер-офицер и был награжден… (53).
Настоящий убийца офицера так и остался неизвестен (Лашкевича убил «один из вольноопределяющихся» (?) выстрелом в спину с чердака казармы) (54)."

-Итак, стало быть "факты свидетельствуют иное"...? Ну давайте для полной остроты букета почитаем еще один советский источник - Пажетных К.И. Волынцы в февральские дни. Воспоминания. Рукописный фонд ИГВ №488 (ссылка по изданию История Гражданской войны т.1 - М.: ОГИЗ, 1935):
«Унтер-офицер Кирпичников прочитал нам приказ — завтра снова построить команду в 7 часов утра. В это время в темном отдаленном уголке казармы собрались восемнадцать человек — более активных рядовых, несколько взводных и отделенных командиров из нижних чинов, горячо обсуждали положение, и все восемнадцать бесповоротно решили: завтра повернем все по-своему! Наметили программу действий: команду построить не в 7 часов утра, как приказал штабс-капитан Лашкевич, а в 6 часов, за это время привлечь на свою сторону всю команду...
Уже забрезжил свет, когда все восемнадцать тихо, в несколько минут разошлись по местам.
27 февраля в 6 часов утра команда в 350 человек уже была построена. Выступил Кирпичников, обрисовал общее положение и разъяснил, как нужно поступать и что надо делать.
Агитации почти не потребовалось. Распропагандированные солдаты как будто только и ждали этого, и все бойцы изъявили твердое согласие поддержать рабочих.
— Смерть, так смерть, — говорили они - но в своих стрелять не будем.
В это время в коридоре послышалось бряцание шпор.
Команда насторожилась и на минуту замерла.
Вошел прапорщик Колоколов, бывший студент, недавно присланный в полк. На его приветствие команда ответила обычным порядком. Вслед за ним вошел командир Лашкевич. Все насторожились. Воцарилась тишина.
На приветствие «здорово, братцы!» грянуло «ура» — так мы раньше договорились.
Когда затихло «ура», Лашкевич как будто что почуял, но повторяет еще раз приветствие. И опять снова раздается могучее и грозное «ура».
Лашкевич обращается к унтер-офицеру Маркову и гневно спрашивает, что это означает.
Марков подбросив винтовку на руку, твердо отвечает: «Ура» — это сигнал к неподчинению вашим приказаниям!»
Застучали приклады об асфальтовый пол казармы, затрещали затворы. «Уходи, пока цел!» - закричали солдаты.
Лашкевич лробует кричать: «Смирно!» Его команды никто не слушает. Лашкевич просит восстановить порядок, чтобы зачитать полученную через генерала Хабалова телеграмму «его величества Николая II», но это не оказало никакого воздействия на солдат.
Потеряв надежду усмирить команду, Лашкевич и Колоколов выбежали в дверь. В коридоре они встретились с прапорщиком Воронцовым-Вельяминовым, и все трое обратились в бегство. Марков и Орлов быстро открыли форточку в окне, уставили винтовки, и, когда тройка офицеров поравнялась с окном, раздались два выстрела.
Лашкевич, как пласт, вытянулся в воротах. Другие офицеры бросились за ворота и сейчас же сообщили о бунте в штаб полка.
Забрав кассу и знамя, все офицерство моментально покинуло полк.
Путь был свободен. Весь отряд под командой Кирпичникова вышел во двор.
Залпом вверх сигнализировали тревогу. Освободили арестованных с гауптвахты. Немедля послали делегатов в ближайшие команды с предложением влиться в нашу восставшую часть. Первой без колебаний откликнулась рота эвакуированных в составе 1 000 человек и присоединилась к нам. Через короткое время влилась подготовительная учебная команда» .

Итак, стало быть Кирпичников действительно небыл убийцей Лашкевича, он был лишь организатором и руководителем самого восстания и несомненно именно за это и был награжден "революционным генералом Корниловым".
Фамилии же убийц Лашкевича - вполне известны, это были два унтер-офицера того же полка Марков и Орлов, стрелявшие к слову не "через чердак", а из окна казармы.
Касательно упоминавшихся пулеметов, каковых скорее всего действительно небыло, то они "потребовались" для формального обоснования награждения Кирпичникова - "георгиями" награждали лишь за отличия в бою, это к слову, делает весь этот эпизод еще более для Корнилова ммм двусмысленным. Вроде и хотелось (требовалось) наградить, а вроде - формально и незачто. По (к сожалению) весьма распространенной в армии РИ традиции эта "проблема" решилсь обычным очковтирательством.

Нам вполне понятна политическая и психологическая тенденция ув. Цветкова "обелить" ген. Корнилова, показать его совершенно несочувствующим как революционным идеям, так и революционным "эксцессам". Однако как раз таки ФАКТЫ - говорят совсем иное. Корнилов награждал Кирпичникова за организацию восстания в запасном батальоне Волынского полка, никаких других заслуг за унтер-офицером Кирпичниковым попросту не значится.

До какой степени политическая ангажированность может довести вполне трезвого и компетентного человека можно убедиться вот тут, это все тот же Цветков - так сказать "продолжение банкета":
"Но воображение создало весьма ужасную картинку, на которой «генерал-предатель» Корнилов едва ли не сам подготовил вооруженный бунт запасных, с удовольствием арестовал Царскую Семью, а потом еще и наградил всех убийц-революционеров. Увы… Клеветать на боевого, заслуженного воина-патриота, Георгиевского кавалера, оказывается сегодня куда проще и безопаснее (наверное), чем писать об истинных зачинщиках петроградского бунта - городских комитетах партий большевиков и эсеров, выборгском районном комитете большевистской партии, агентах немецкой разведки, обманутых петроградских рабочих, всех вольных и невольных пособниках февральской революции 1917 г. (55)."
-На мой взгляд, комментарии излишни...

Его звали Тимофей Иванович Кирпичников. Был он унтер-офицером учебной команды Волынского полка, так как лечился после ранения. И когда в конце февраля в столице начались бунт из-за плохого подвоза хлеба, он организовал бучу в своем полку.

27 февраля он уговорил взбунтоваться команду, так как они должны были идти разгонять демонстрацию с применением оружия. Сам убил штабс-капитана Лашкевича. После этого у бунтовщиков пути назад не было - шла война и за бунт по голове бы не погладили. Поэтому Волынский полк отправляется в соседние части и бунт начинает распространяться по нарастающей. Если бы в Петрограде тогда нашлась хоть одна смелая и твердая рука, способная безжалостно навести порядок (да, ценой крови, возможно намного большей, чем в Кровавое воскресенье, 9 января 1905 года), то мы бы никогда не разговаривали о том, были или нет немецкие деньги и правы или нет были большевики. Без Февраля - Октябрь был бы невозможен даже чисто теоретически. Жалко, что любители теорий заговоров этого в упор не понимают.

В общем, твердой руки в Петрограде не нашлось, грянула революция. Царь отрекся, появилось Временное правительство. Правда, потом начнут убивать офицеров, потом не только офицеров. Но пока были только первые дни, все упивались свободой, а Тимофей Кирпичников, как человек, поднявший бунт, приведший к революции, стал народным героем - «первым солдатом, поднявшем оружие против царского строя».

Его произвели в подпрапорщики, выбрали в Петросовет. Ему жал руку Керенский, говорил перед ним и с ним речи (ну Керенский, правда, всегда говорил речи), а сам Лавр Корнилов повесил на грудь Георгиевский крест 4-й степени. Это еще больше прибавило Кирпичникову популярности - георгиевских кавалеров уважали.

Но при этом вот как описывают этого персонажа те, у кого глаза были незашорены:
«...Я не видел человека более гнусного...его безмерно наглый вид и развязность - все это производило до крайности гадливое впечатление...»

Понятное дело, Тимофей, со своей стороны был сильно благодарен Временному правительству. И регулярно пытался выводить и выводил солдат в поддержку Временного правительства. Но при этом начал стремительно терять популярность в солдатских массах. Впрочем, ему было все равно - он дорвался до славы и своей доли власти.

И тут грянул как гром среди ясного неба Октябрь. Точнее неожиданным он был для Кирпичникова, а так к октябрю власти у Временного правительства толком и не было, большевики просто подобрали то, что стало никому не нужным.

Тимофей решает опять стать спасителем России и пытается поднять солдат против большевиков. Но солдаты послали его подальше, популярность уже закончилась. Кирпичников подался к юнкерам, но тех быстро разгромили. Так что пришлось «первому солдату Февраля» отправляться на юг, на Дон, где начинала формироваться Добровольческая армия.

Он попытался попасть к Корнилову, но прежде попал к Кутепову, который был чуть ли ни единственным, кто пытался подавить мятеж, поднятый Кирпичниковым, в феврале. Тимофей заявился к нему в штаб и «…весьма развязно сообщил мне, что приехал в Добровольческую армию сражаться с большевиками "за свободу народа", которую большевики попирают. Я спросил его, где он был до сих пор и что он делал, офицер рассказал мне, что был одним из первых "борцов за свободу народа" и что в Петрограде он принимал деятельное участие в революции, выступив одним из первых против старого режима. Когда офицер хотел уйти, я приказал ему остаться и, вызвав дежурного офицера, послал за нарядом. Молодой офицер заволновался, побледнел и стал спрашивать, почему я его задерживаю. Сейчас увидите, сказал я и, когда наряд пришел, приказал немедленно расстрелять этого "борца за свободу"».
Так и закончилась в придорожной канаве жизнь этого «первого солдата революции»;. И не было никаких немецких денег. Был дурной бунт, который не нашлось кому остановить.

А потом, когда пламенные революционеры, демократы и либералы развалили все, что было можно развалить, пришли большевики и создали то, что создали. Вот вам и Октябрьская революция.

Февральскую революцию совершил оборотень

Сначала унтер-офицер Тимофей Кирпичников стал вождем восстания, а потом перебежал к белым

Ровно девять десятилетий назад в эти самые дни столица России кипела и бурлила. После вооруженного восстания в Петрограде Николай Второй отрекся от престола. В результате буржуазной революции к власти пришло Временное правительство. Революционный октябрь, однако, надолго затмил героев февраля, которые остались неизвестными простому народу. Мало кто знает, что Февральской буржуазной революцией Россия обязана простому унтер-офицеру Тимофею Кирпичникову.

Солдаты стреляли поверх голов

Необычные экспонаты, связанные с событиями февраля и марта 1917 года, можно увидеть в эти дни в Музее политической истории. Уникальные документы и фотографии переносят посетителей особняка Кшесинской на 90 лет назад. Доведенные до отчаяния люди бросали работу и выходили на улицы, требуя хлеба. В таких условиях командующий войсками Петроградского военного округа генерал Хабалов увеличивает гарнизон столицы до 200 тысяч человек и отдает армию в помощь полиции. По приказу Хабалова солдатам следовало «не останавливаться ни перед чем для водворения порядка в столице». Говоря простым языком, воинские части вывели на улицы для того, чтобы расстреливать восставший народ.

По словам заведующего научно-просветительским отделом Музея политической истории Андрея Мисько, ставка делалась на части лейб-гвардии, отличавшиеся исключительной преданностью царю.

Но генерал Хабалов и его коронованный начальник не учли сразу нескольких моментов, - рассказывает Андрей Анатольевич. - Сами части гвардии давно находились на фронте. В столице стояли лишь запасные батальоны, формировавшиеся по другим принципам. Да и сами люди после революции 1905 года изменились серьезно. Приказ стрелять по своим - женщинам, старикам и детям - не мог вызвать ничего, кроме возмущения.

Самые страшные события развернулись в Петрограде 26 февраля 1917 года. Огромная толпа горожан вышла на Знаменскую площадь. Вместе с полицейскими туда прибыли части Волынского и Павловского полков. Офицеры отдали солдатам приказ стрелять по толпе. Те делали лишь одиночные выстрелы, да и то поверх голов собравшихся. Тогда офицеры взялись за оружие сами. По воспоминаниям очевидцев, командовавший расправой штабс-капитан Лашкевич лично застрелил несколько десятков человек. В тот же день солдаты Волынского полка приняли участие в еще одной полицейской спецоперации - на Невском проспекте. На сей раз офицеры не дали им стрелять поверх голов.

Восставшие казнили капитана-убийцу

В числе участников этих грустных событий оказался и унтер-офицер Волынского полка Тимофей Кирпичников. Как старший фельдфебель он занимался непосредственной подготовкой солдат, успел побывать на фронте и пользовался авторитетом среди подчиненных. Жуткая расправа на Знаменской площади потрясла молодого унтер-офицера до глубины души. На вечернем построении солдатам Волынского полка объявили, что на следующую совместную операцию с полицией они отправятся завтра утром. Но Кирпичников, как и многие солдаты, не хотел стрелять по голодным демонстрантам. Ночью у Тимофея Ивановича состоялся разговор с прапорщиком того же полка Георгием Астаховым и солдатом Алексеем Юхаревым. Вместе они решили отомстить палачу-командиру и вывести солдат на улицу.

В 5 часов 27 февраля Кирпичников поднял подчиненных ему солдат, накормил, вооружил и построил до прихода начальства. Солдаты, по большей части призванные из крестьян, быстро поддались уговорам унтер-офицера. Штабс-капитана Лашкевича, расстреливавшего горожан, решили убить. По предварительной договоренности при появлении командира солдаты должны были закричать «Ура!» вместо «Здравия желаю!» и наброситься на штабс-капитана. Судя по всему, Лашкевич был готов к подобному повороту событий. Штабс-капитану удалось вырваться и выскочить на лестницу. Оказавшись на улице, он побежал по плацу, но далеко уйти не смог. Солдаты убили его выстрелами из окон.

Казармы частей Петроградского гарнизона в 1917 году находились недалеко друг от друга. Выйдя на улицу, солдаты Волынского полка, предводительствуемые Тимофеем Кирпичниковым, пошли по расположениям соседних частей. Расстреливая офицеров и часовых, они сумели вывести на улицы тысячи бойцов. Собрав огромный отряд, Кирпичников и его помощники взяли штурмом Дом предварительного заключения на Шпалерной улице (нынешний СИЗО ФСБ) и Арсенал, расположенный у Петропавловской крепости. В руках восставших оказалось огромное количество оружия. Практически сразу к ним примкнули заводские рабочие и обычные уголовники. Вскоре разгрому и сожжению подверглись здания Окружного суда, Полицейского архива и несколько полицейских участков. На следующий день практически все государственные учреждения прекратили свою деятельность, а те, кто в них работал, попросту разбежались.

Кутепов поставил добровольца к стенке

Тимофей Кирпичников сразу же стал народным героем. Новый командующий войсками Петроградского военного округа Корнилов лично вручил ему награду - Георгиевский крест 4-й степени - и произвел в подпрапорщики. Кирпичников продолжил службу в частях, поддержавших Временное правительство. Во время Апрельского кризиса он снова вывел на улицы солдат, парализовав действия большевиков.

На службе в Петрограде он встретил и октябрьский переворот. В тот момент, когда генерал Краснов наступал на Петроград, Кирпичников попытался снова поднять солдатский бунт. На сей раз он звал солдат выйти на баррикады уже не против царского режима, а против большевиков. Этот замысел потерпел полный крах. Поднять на восстание ему удалось лишь воспитанников юнкерских училищ.

Бунт юнкеров был жестоко подавлен, а Тимофею Кирпичникову удалось бежать на Дон. Там он планировал влиться в ряды формировавшейся белой армии. Последнее решение оказалось роковым для героя буржуазной революции. Желая попасть на службу, он прибыл к знаменитому лидеру белого движения А. П. Кутепову. В феврале 1917 года тот как раз находился в Петрограде и пытался навести хоть какой-то порядок. О том, что случилось дальше, генерал Кутепов подробно написал в своих мемуарах.

«Однажды ко мне в штаб явился молодой офицер, который весьма развязно сообщил мне, что приехал в Добровольческую армию сражаться с большевиками «за свободу народа», которую большевики попирают, - пишет белогвардейский генерал. - Я спросил его, где он был до сих пор и что делал, офицер рассказал мне, что был одним из первых «борцов за свободу народа» и что в Петрограде он принимал деятельное участие в революции, выступив одним из первых против старого режима:»

О том, что делать дальше, Кутепов думал недолго. Через дежурного офицера он вызвал наряд и приказал немедленно расстрелять Тимофея Кирпичникова. Где именно похоронен вождь Февральской буржуазной революции, в России до сих пор не знает никто.

Сергей Андреев